Князю Трубецкому я позвонила сразу, как только отправила на телефон Игоря фото документов. Ну и получила по первое число. И от него, и от Тамары Львовны, как раз оказавшейся поблизости.

Но я приняла нотации спокойно. Они были правы: идя вперед, не стоит забывать о том, что оставляешь. Тем более когда речь о людях, которым ты не безразличен.

Убедив обоих, что у меня все хорошо и убежище более чем надежное, попросила успокоить профессора и Людмилу Викторовну. Это вчера меня несло, словно жгло пятки, сегодня я могла рассуждать более осмысленно и прекрасно понимала, сколько волнений доставила приютившей меня семье.

А то, что это не моя вина, вряд ли им от этого было легче.

Трубецкой-младший позвонил в двенадцать. Назвал марку, цвет и номер машины и сказал, что через двадцать минут меня будут ждать на парковке у станции метро.

Уточнить, кто именно, я не успела. Он опять отключился, не считая нужным давать информации больше, чем необходимый минимум.

Что ж, хотела я или нет, но правила игры приняла. Это не ему требовалась помощь, а мне.

На то, чтобы окончательно собраться, ушло минут пять. Проверить документы, деньги – большую их часть я оставляла. Еще раз мысленно пройтись по вещам, которые уложила в рюкзак. Лишнего там точно не было. Одежду, чтобы отправиться в это путешествие, я выбрала неброскую. Удобные джинсы черного цвета, серый свитер. Тоже серая куртка и ботинки на высокой шнуровке. Черная шапочка.

Погода не радовала, опять отметившись и низко нависшими тучами, и ветром, так что мой внешний вид на фоне этой вакханалии не должен был привлекать внимание.

На месте я была точно в назначенное время. Машина уже ждала.

Подходить сразу я не стала, присмотрелась. Стекла тонированные, но, когда уже начала сомневаться, идти или нет, переднее водительское опустилось, позволяя мне увидеть Тохин профиль.

Могли бы предупредить…

Ворчать точно не стоило. Если посмотреть со стороны, то и сама вела себя словно никому не доверяя.

Он тоже заметил меня. Кивнул: мол, садись назад. Что я и сделала, дойдя до машины решительным шагом.

– Ну и устроила ты! – не столько с укоризной, сколько с восторгом заметил Антон, когда я, сдвинув лежавшую там сумку, умостилась на заднем сиденье.

– Это со мной чуть не устроили, – укладывая рюкзак на коленях, огрызнулась я. – Знаешь ли, ощущения не из приятных.

– Извини, – посмотрев на меня в зеркало заднего вида, на полном серьезе повинился он. – Открой сумку.

Как и просил, сдвинула бегунок молнии.

– Там удостоверение вольнонаемного и командировочное, – вывел он машину на дорогу, тут же перестроившись в средний ряд.

– Круто! – взяла я в руки лежавшие сверху документы. Открыла.

Фото в удостоверении было моим, но не то, что в паспорте, а со студенческого билета. Смущала и дата выдачи. Если верить ей, то я уже две недели как числилась помощником полкового лекаря имени его императорского величества общевойскового училища.

– Князь знает? – встретилась я с Тохой взглядом.

– Нет, – довольно жестко отрезал Антон, словно напомнив, что он не только мой друг, но и будущий наследник княжеского рода. – И давай ты не будешь задавать глупые вопросы, чтобы не получать глупых ответов.