— Ничего удивительного, ведь моя старшая сестра долго сидела на корточках у нашей машины, вот они и хотели выяснить, чем это она занимается.

— У самой машины? — Люцина была шокирована. — Не могла немного в сторону отойти?

— Отстаньте, ну чего привязались? — рассердилась мамуля. — Я просто наконец-то напилась как следует молока.

— Точно, сидела на корточках спиной к нам, — подтвердила тётя Ядя. — Я и её щёлкнула.

Мамуля вконец разобиделась.

— Интересно, как я, по-вашему, могла налить молоко в стакан из бутылки? С машины стакан съезжал, пришлось поставить его на землю. Из бутыли пить молоко, что ли?

— Могла бы один раз нагнуться и налить, а не присаживаться без конца. Мужик на велосипеде проезжал, так слетел с велосипеда, до того на тебя засмотрелся! Чуть шею не вывернул.

— Правда, слетел, — подтвердила я. — И дальше не поехал, а стал смотреть.

— Никакого мужика не было! Все-то вы напридумывали!

— Да вон он ещё стоит, обернись, — сказала я, трогая машину с места. — Можешь полюбоваться.

— Послушайте, если мы поедем через Мальборк, так, может, полюбуемся замком? — предложила Тереса. — Вместо мужика. А то, когда я там была последний раз, видела одни развалины…

Ну и в результате до Сопота мы добрались только под вечер. По дороге был не только Мальборк, но и Олива, где пришлось разыскивать знакомого директора. Тысяча извинений, дескать, простите за беспокойство, но так складываются обстоятельства, что мы вынуждены отказаться от комнаты, которую просили приберечь для нас… Тысяча извинений оказались совершенно лишней, директор страшно обрадовался, что у него освобождается комната, потому что сегодня ни с того ни с сего ему на голову свалился высокий гость из Чехословакии, и он уже сломал эту голову, раздумывая, куда бы его определить. Так что претензий к нам он не имел, напротив, сам рассыпался в благодарностях.

От ночлега у директора мы отказались, рассудив, что нам удобней будет остановиться у подруги Люцины.

Проведя целый день за баранкой в такую жару, я уже ни о чем, кроме купанья в море, не могла думать. Тереса тоже. Небольшой пансион подруги Люцины находился недалеко от пляжа, в южной части города. Наскоро припарковавшись на боковой улочке поблизости, рядом с «пежо» вишнёвого цвета — что-то такое с ним связано, не вспомнить, я предоставила Люцине заниматься вопросами нашего устройства, а сама помчалась к пляжу. Тереса за мной. На мне был купальный костюм, сарафан и сандалии на босу ногу, на Тересе то же самое, так что не было необходимости переодеваться.

Затормозили мы уже на пляже, у самого моря. Моря? Долго в молчании смотрели мы на жидкость у своих ног.

— Что это? — спросила Тереса, брезгливо сунув в воду большой палец ноги. — Ты уверена, что это море? Может, здесь проходит какой-нибудь отводной канал?

— До сир пор я считала, что все нечистоты в Польше спускаются в Вислу, — ответила я. — Похоже, я не иду в ногу со временем.

Вдоль берега тянулась широкая полоса зловонной густой жижи грязно-бурого цвета, в которой просматривались рыбьи головы и прочие отбросы, а из чего состояла жижа — лучше было не думать.